Галлюцинации, психи и литры кофе. Минчане рассказывают, что бывает, если не спать несколько суток

Спортивным ориентированием Сергей заинтересовался на втором курсе. В Беларусь как раз пришли мультигонки, которые с головой его захватили: скалолазание, переправы на байдарках, велопробег и многое другое. На прохождение всего маршрута спортсмену дается конкретное количество часов: иногда 50, иногда 70. В одной из таких гонок парень не спал более двух суток.

– Гонка с бессонницей в 55 часов прошла этим летом под Гродно. Мы с напарником решили выполнить задания, немного отдохнуть и утром отправиться на длинную дистанцию, рассчитанную на два дня. Но не тут-то было, – загадочно улыбается Сергей. – Мы провалялись полчаса и вечером отправились в путь. На тот момент мы не спали 13-14 часов.

Ехали на велосипедах всю ночь с небольшими остановками. Ближе к рассвету сон как рукой сняло. Самое сложное – продержаться во время сумерек, очень хорошо от усталости и сна помогают разговоры. 

Затем мультигонщики ехали весь день, иногда делали привалы, но спать так и не ложились. 

– Следующая ночь – самая сложная: ты не на шутку измотан и хочешь спать. Опытные спортсмены в таком случае советуют: если ваша скорость снизилась на 50% – лучше лечь спать на 50 минут и восстановить силы, после чего упущенное время можно наверстать. 

– А что происходит с эмоциональным состоянием и мозговой активностью во время такого недосыпа?

– Реакция сильно ухудшается. Бывают моменты, когда чувствуешь неимоверную усталость, но после получаса организм, видимо, включает энергосберегательный режим, самовосстанавливается. У нас с напарником иногда возникали галлюцинации: впереди виднелось поле, а мне казалось, что это озеро, до которого мы едем.

Самое смешное, что после 50 часов неспания было задание, с которым мы так и не справились, – задачки третьего класса. Одну нам удалось решить минут за 20, а вот на вторую уже не хватило времени – так что после бессонницы мозговая активность ни к черту. 

– А кто все-таки выиграл в той гонке, не напрасно вы были без сна столько часов?

– С учетом того, что на последнем этапе мы перепутали масштаб карты и вместо рассчитанных 5 километров нам предстояло пройти 50, с опозданием на финише в 3 минуты мы все-таки победили.

Виктория на 8 месяце беременности, правда, малыш не дает будущей маме спать уже сейчас. Девушка не может заснуть ни ночью, ни днем. 

– До 3-4 часов ночи меня мучит бессонница, после которой начинается жуткая изжога и в горизонтальном положении находиться невозможно. Ближе к девяти я обычно засыпаю.

Но недавно у соседей начался ремонт, поэтому уснуть я никак не могла. После нескольких часов сверления мне пришлось уйти из дому на долгую прогулку. Когда я пришла домой к 6 вечера, сон как рукой сняло, я бодрствовала до ночи, ближе к утру опять изжога, в 9 по расписанию – ремонт. На вторые сутки без сна я стала чувствовать усталость, тревогу и, конечно же, жуткую сонливость. Но уснуть никак не могла, ремонт длился без перерыва: стук, сверление. Ближе к обеду и после прогулки сонливость исчезала бесследно.

На третьи сутки все повторилось опять. Физическое состояние утром и к обеду ухудшалось, у меня пропал аппетит, тревога начала перерастать в мини-паранойю, ведь я и без того веду себя аккуратно в общественных местах, дабы не навредить малышу, а в тот период мое эмоциональное состояние начинало зашкаливать. Особых проблем со зрением, слухом и галлюцинаций не возникало, но память однозначно стала подводить, я забывала самые элементарные вещи. В целом я бы описала свое состояние как хаотическое чередование раздражения и торможения с редкими периодами нормы.

Даже на вторые сутки меня водило по сторонам – видимо, слегка нарушился вестибулярный аппарат. Когда шатало на улице, приходилось себя немного подбадривать: «Ничего себе, как меня повело, а ну-ка иди ровно!» – смеется героиня.

Утром четвертых суток соседи Виктории прекратили шуметь, и будущая мама уснула ближе к 9 утра, проспав до 5 вечера. Потом заставила себя перекусить – и снова уснула.

– Состояние после сна было очень странное, голова как ватой набита и жуткая сонливость. А через сутки все пришло в норму. Правда, меня до сих пор мучит бессонница и изжога, благо у соседей закончился ремонт и хотя бы к утру или в обед я могу вздремнуть. Ведь для меня самое важное, чтобы у малыша было все в порядке.

Сон Ирины пропорционально зависит от ее переживаний. Чем сильнее они, тем слабее ее сон. Одна из долгих бессонниц пришла к девушке в один из сложных моментов в ее жизни.

– Я тогда рассталась со своим молодым человеком, это стало моей травмой во всех смыслах слова. Меня мучила не только бессонница, но и в целом я вела апатичный образ жизни – мало двигалась, забила на спорт и постоянно лежала в кровати. Одним ловом – депрессия. По ночам я плакала и наблюдала, как движутся тени на стене. Порой отвлекала себя игрушками в телефоне, но ненадолго. Один плюс – я прошла много уровней (смеется). Спать, конечно, хотелось, но это скорее из-за моей апатии и депрессии: хотелось спрятаться под одеялом и отгородиться от мира. Но уснуть толком не получалось.

Я пила много кофе и зеленого чая. Энергию, которую теряла от недосыпов, восполняла едой и малоподвижным образом жизни. Из явных отклонений я заметила, что ухудшилась память, стало тяжело сосредоточиться. В таком состоянии я провела три дня, пока не собрала свою волю в кулак и не поехала мириться с молодым человеком, потому что сил больше не было. В ту же ночь я спала с надеждой на лучшее. Мой парень на меня всегда действовал как снотворное, даже несмотря на проблемы.

Практику бессонных дней и ночей Эрик ввел еще в годы учебы в старших классах художественной школы. 

– В конце каждой четверти в школе устраивали просмотры, где нужно было предоставить определенное количество рисунков, защитить их и благополучно уйти на каникулы, – вспоминает спустя семь лет Эрик. – Но, естественно, творческий процесс начинался за 4 дня до сдачи. Кроме активного рисования приходилось еще и посещать обычные занятия, и сдавать контрольные на «отлично».

Первая ночь – слегка непривычно, но нормально: рисуешь, при этом работоспособность бодрячком. Помогали 4 кружки кофе и время от времени созвоны с одноклассниками: с такими же, как и я, должниками. Наутро учеба, днем более-менее, но часов в пять дня наступал переломный момент: ты приходишь домой и понимаешь, как легко пойти и лечь в кровать, погрузившись в сон. Но приходилось садиться и рисовать.

Вторая ночь на порядок тяжелее, главное в этом режиме – не давать слабины, ведь стоит присесть на диван – и ты мгновенно принимаешь его форму. Хочется сомкнуть глаза и сказать самому себе: «Это так, на секундочку», – но секунды слишком быстро могут превратиться в часы. Я не давал себе отдохнуть и продолжал рисовать, бодриться при помощи кофе, разговоров по телефону. Иногда даже фоном включал фильмы либо компьютерные игры, правда с условием: час играешь, два рисуешь. Тем временем работоспособность уменьшается, нервы начинают сдавать, потому что кажется, что работы столько, что и за месяц не осилишь. Начинаются мини-срывы, у тебя слишком возбужденное состояние, когда практически каждая мелочь бесит.

На третью ночь наступает время коопераций, иначе никак. Мы собирались с одноклассниками и уже рисовали вместе, потому что слишком большой соблазн плюнуть на все и пойти лечь спать. А так можно болтать, параллельно рисовать и хоть как-то друг друга поддерживать. Тем временем одолевают легкие галлюцинации, из-за тусклого освещения и усталости в целом начинаешь путать цвета, а когда наступает утро, при дневном свете видишь, что сделал явно что-то не то. Иногда не узнаешь свою работу.

Утро четвертого дня – самое ужасное. Сил больше нет, ни на ходьбу до учебы, ни на эмоции, ужасная вялость. Кофе больше не помогает, чувство сонливости настолько неимоверное, что не передать словами. И тут наступает полное безразличие. Хотя нет, есть два желания: 1) послать всех, 2) лечь спать на неделю.

Четвертая ночь прошла в одиночестве, и мог работать я только держа в одной руке кисточку, а во второй телефонную трубку. На этот раз разговор длился всю ночь без остановки, причем периодически то я, то мой друг отрубались. Были моменты, когда я где-то вдалеке слышу: «Эрик, очнись, не спи, проснись!» Я открываю глаза, ничего не понимаю, лишь вижу телефонную трубку, в которой орет противный голос, потому что на обычный я больше не реагирую.

На пятый день, день просмотра, мне было все равно, плевал я на оценки, работы и в принципе на всех. Я лишь ждал, когда вернусь домой и лягу спать. И уже в кровати я думал о том, как со следующего месяца начну рисовать и сдавать все в срок.

Конечно, история повторялась снова и снова. В один из таких экспериментов мой друг не выдержал и утром четвертого дня, собираясь на учебу, присел в коридоре завязать шнурки – и мгновенно уснул. Его разбудил старший брат, когда пришел с учебы ближе к вечеру, – улыбается парень.