«Самый популярный напиток в Узде – это 50 водки с лимончиком». Минчанин переехал на периферию и открыл там классный клуб

Мы были знакомы с Димой еще по давней минской электронной тусовке, а потом, конечно же, пересекались на разных площадках, где он успел поработать арт-директором. Время летит быстро, друзья разлетаются дауншифтить по хуторам, но тут вышло иначе. Оказалось, Дима уже больше двух лет руководит баром «ДК» в маленьком городке в Минской области.

«Ребята, у нас тут стоит помещение кафе, не хотите ли заняться?»

– У нас тут такой кафе-бар с дискотекой. Не совсем форматный для Узды – для маленьких городов типичны пиццерии, где иногда может играть диджей. Дискотека во Дворце культуры все равно обычно без алкоголя, поэтому люди ходят в бары. Мы сделали такой движовый, больше по попсе, но что-то интересное в плане музыки тоже периодически происходит.

Движение из малых городов в Минск очень плотное, все хотят в столицу, и уехать работать на периферию – это для белорусов редкость. Первый вопрос напрашивался сам собой.

– Как тебя туда занесло?

– Как всегда, все происходит случайно. Одним из проектов, которым я занимался, был бар Shelter на стадионе «Трактор». У одного из учредителей этого бара недалеко от Узды есть дача. Пять лет назад здесь прошли «Дожинки»: город привели в порядок, построили очень красивый Дворец культуры – именно дворец.

До этого узденский ДК находился в старинном костеле XVIII века, там еще шесть лет назад люди танцевали: внутри костела была дискотека и всякие кружки. Сейчас костел стоит полузаконсервированный и разваливается, он никому не нужен, при этом представляет культурную и историческую ценность. А еще в нем крестили отца и деда Янки Купалы.

Этот костел выставляли на аукцион, но так и не продали. Смотреть и правда грустно.

В общем, моему знакомому понадобилось зайти в исполком – он приехал сюда и увидел прекрасный новый Дворец культуры. Решил посмотреть, что там находится, случайно столкнулся с директором и договорился провести пару вечеринок в дискотечном зале. Вечеринки были довольно попсовые: ретро, RnB, но даже по узденским меркам приходило много людей. В итоге директриса подошла к нам и сказала: «Ребята, у нас тут стоит помещение кафе, не хотите ли заняться?»

Мы посмотрели: свежий ремонт, полностью оборудованная кухня – помещение требовало минимальных вложений. Все это было запроектировано, когда строился дворец. В итоге за очень адекватную арендную плату мы получили целый набор всего необходимого, чтобы можно было открыться прямо на следующий день.

Выглядело все, конечно, как кафетерий в магазине. Поэтому мы где-то месяц еще перекрашивали стены, добавляли интерьерные моменты, увеличивали барную стойку – все без особых вложений, из подручных средств и простых материалов, как большинство хипстерских заведений в Минске.

Кафе сразу стало пользоваться популярностью у местных. 

В мае мы уже отмечали день рождения бара – два года. Сначала я совмещал одну работу с другой: ездил по регионам с «Мозгобойней» и приезжал сюда на выходные. Это было круто, но постоянные переезды, 3-4 города в неделю, – очень тяжело, все время болела спина.

Где-то год назад мы решили чуть-чуть расшириться – еще одно заведение, семейное кафе, открылось в Минске. Управление баром в Узде полностью осталось на мне. Мы сделали косметический ремонт, переделали барную стойку, оформили более «продающие» витрины, в этом году планируем уделять больше внимания кухне. Стараемся развиваться – слава богу, поток людей не спадает.

Так в баре ДК выглядела фотозона к вечеринке в честь дня встречи выпускников.

«Не могу сказать, что здесь жить дешевле, чем в Минске»

– Что поменялось в жизни с переездом в маленький город?

– Когда я года три назад работал с «Мозгобойней», успел побывать во многих местах и жизнь в маленьких городах уже знаю хорошо. C большего люди везде одинаковые, но Узда чуть более продвинутая – влияет близость Минска, всего 62 километра от кольцевой.

Я снимаю здесь квартиру и живу в ней, пару раз в неделю выбираясь в Минск. Маршрутки ходят каждые 20–30 минут, до центра Минска я доезжаю примерно за час. Отрыва от «большой земли» не чувствуется, но маленький город есть маленький город. Он живет по своим правилам, меньший достаток тоже очень сказывается.

Лишь единицы стремятся что-то сделать , а все остальные живут по инерции, точнее по тем законам, которые предоставляет им этот город. Поэтому это был такой небольшой челлендж – ворваться в жизнь спокойного места.

– На жизнь стал меньше тратить?

– Я не могу сказать, что здесь жить дешевле, чем в Минске. Естественно, за квартиру я плачу меньше, но в целом, если не считать сетевых магазинов, продукты у частников или в райпо стоят дороже. В «Евроопте» случаются далеко не все фрукты и овощи, поэтому приходится идти на такой маленький рынок, а там цены уже отличаются.

Как-то читал статью, для которой журналисты ездили по разным городам, покупали один и тот же набор продуктов – и в Минске все это оказалось намного дешевле. Здесь очень ограниченное предложение и очень ограниченный спрос. Чтобы нормально зарабатывать и «отбивать», надо ставить достаточно высокие цены.

Заведений это не касается: в Минске большая конкуренция, но и большой спрос, в любом случае мимо тебя кто-то пройдет и что-то купит. Вот сегодня тут на улице жуткий ветер с полуснегом-полудождем, под ногами слякоть и грязь, ты выходишь в восемь вечера на улицу – и до горизонта можешь не увидеть ни одного человека. Все дома сидят.

«Все предприятия нацелены на женщин, а мужчины работают или в милиции, или дальнобойщиками»

– Продукты есть. А общения хватает?

– Узда – маленький город, 10 000 населения, здесь даже нет общественного транспорта. Все находится в условной «шаговой доступности» – за 10 минут можно дойти куда угодно. Все основные ритейлеры уже присутствуют практически в каждой деревне, так что я не испытываю какого-то бытового недостатка, да и из-за интернета нет большого отрыва от внешнего мира.

В первую очередь не хватает хорошего личного дружеского общения, ведь в новом городе ты все равно чужой. Местные жители относятся к тебе уважительно, здороваются, о чем-то с тобой разговаривают, но завести здесь друзей достаточно сложно еще и в силу моего возраста. Так что, когда вырываюсь в Минск на два дня, обязательно планирую какие-нибудь встречи с друзьями.

Тут я стал больше ходить пешком. Немного укачивает в Минске – новогодние пробки, все очень тяжеловесно. Приезжаешь обратно и дышишь полной грудью, иногда даже задыхаешься от воздуха, потому что здесь нет каких-то вредоносных предприятий – буквально пару фабрик. Если бы я здесь родился, то вряд ли смог бы здесь жить и найти работу. Все работающие предприятия больше нацелены на женщин, а мужчины работают или в милиции, или дальнобойщиками. Ну или на лесопилке еще.

– Поди, скучновато...

– Тут люди до сих пор живут по старым правилам. Есть такое ощущение, что в маленьких городах даже законы другие. Все круги надо пройти, чтобы что-то согласовать. И есть неприятный момент: во всех регионах у нас главенствует милиция, которой проще все запретить.

Люди живут «дом-работа-дом», им нечем заняться, нет никаких развлечений – вот стоит огромный Дворец культуры, в котором три раза в месяц проходят мероприятия, и их даже никто не пытается рекламировать, люди туда особо не ходят. Вроде как сделали, но нигде ничего не доделано. Вот идешь, а под ногами у тебя уже все развалено, хоть этому тротуару еще и двух лет нет. Везде, где я был в регионах, так. Но главное, конечно, – это люди: хорошие и сглаживают всю атмосферу.

В ДК пять кружков: три по танцам, один вокальный и один – какое-то рукоделие. Какая-то спортивная школа есть, но туда попасть сложно, все места расписаны. Тренажерного зала в городе нет.

К Дожинкам сделали огромный бульвар, закатали плиткой и бетоном, построили огромный фонтан, а лучше бы посередине этого бульвара поставили хорошую детскую площадку. Сделали за огромные деньги фигню, которая никому не нужна, а детям остаются ржавые карусели, которые не крутятся, и одни скрипучие качельки во дворе, даже песочницы нормальной нет.

Ну, тем не менее вещи первой необходимости у людей есть, а дальше уже насколько у кого хватит энтузиазма.

– Есть ли интересные персонажи среди посетителей?

– Наша аудитория – молодые люди 20–30 лет, которые живут активной и часто пока несемейной жизнью. Здесь встречаются по-настоящему интересные ребята, однако все они обязательно куда-то уезжают. Но, заезжая к родителям, всегда заходят в наше заведение, потому что это такое основное место для встреч.

Интересная находка – наш фотограф Денис Хворостов: видно, как за полтора года работы его уровень подтянулся, и сейчас он делает очень интересные фотосессии. А кроме этого, он еще пишет музыку.

Так сложилось, что люди, которые изначально были нашими постоянными посетителями, начинали у нас работать. Когда у нас было расширение на Минск, часть персонала перешла в минское заведение. С работой в регионах не очень, и подработка молодежи очень нужна, поэтому все адекватные люди остаются с нами надолго. У нас даже текучки как таковой нет. Девочка, которая с нами с самого открытия, уже в минском заведении стала старшим администратором.

Но в маленьких городах не принято выделяться: есть пару человек с каким-то пирсингом, тоннелями – это единицы, которые уже привыкли ловить косые взгляды и не реагировать, но на них все равно до сих пор оглядываются.

Я не могу сказать, что здесь есть какая-то конфликтная публика или кто-то захочет тебя в парке побить за то, что у тебя в ушах натыкано. Если такие конфликтные ситуации здесь и возникают, то совсем по пьяной лавочке. 

– А в баре как с этим справляетесь?

– Мы изначально в баре поставили всю ситуацию так, что если вдруг назревает какой-то конфликт, то посетители должны разбираться подальше от заведения. Какие-то разборки внутри – это совсем единичные случаи, буквально пару раз в год и обычно по причине «залетных» из деревень.

«Здесь зарплата в 500 рублей считается высокой»

Сейчас, чтобы еще больше обезопасить людей, которые к нам ходят, добавить какой-то фейсконтроль, мы пошли на достаточно радикальные меры: сделали платный вход на вечеринки, а всем хорошим людям, которые ходят к нам регулярно, раздали клубные карты, которые оставляют им вход бесплатным.

Те, кто хотел бы просто выпить пару рюмок водки, лучше потратят эти деньги на билет в другом заведении. Тем самым качество публики увеличилось, конфликтов стало меньше, а людям – приятнее. Когда уровень посетителей поднимается, и заведению лучше: по выручке мы ничего не теряем, а люди в баре чувствуют себя более комфортно и более охотно выбирают нас.

Стандартный платный вход у нас – 5 рублей. Клубные карты есть у постоянных посетителей, которые, может, не так много оставляют в баре, но это позитивные люди, которые создают часть атмосферы. Выше 5 рублей стараемся цену за вход не поднимать, потому что это эквивалент трех стопариков водки. Вообще, здесь зарплата в 500 рублей считается высокой.

Опять же, очень приятно иметь клубную карту. Люди чувствуют себя приобщенными к какой-то секте... (Тут Дима начинает хохотать.) Ты не представляешь: на самом деле, когда мы открылись, про нас такие слухи ходили – мол, мы торгуем всем подряд и вообще очень плохо себя ведем.

У нас же минский подход к заведениям: это и танцы на барной стойке, и фри-дринки, и достаточно свободная атмосфера... Но мы как-то поломали стереотипы, нашли общий язык с исполкомом, помогаем им периодически проводить какие-то мероприятия – в итоге они поняли, что с нами можно работать.

– Если честно, прямо не верится, что можно открыть бизнес в маленьком городе и заработать...

– Если сделать все с головой, то более чем. Заведение нормально себя окупает, может платить нормальные по местным меркам зарплаты. Работаем однозначно не в минус.

В Минске большая конкуренция – каждый месяц сколько заведений открывается, столько и закрывается, а в маленьком городе у людей особо нет выбора, и если предлагаешь людям что-то принципиально новое, то преуспеешь.

«Мы такой движовый бар – иногда на барной стойке даже танцуем»

С нами в городе началось движение, появились афиши, мероприятия, приезжают какие-то диджеи. Иногда, конечно, бывали совсем бредовые идеи: на 23 февраля сделали вечеринку «бар красных фонарей», в окнах в красной подсветке танцевали девушки. Для местных это был шок, но они это вспоминают до сих пор. Самое главное – не давать о себе забыть и каждый раз чем-то удивлять. Потом клубные карты, мы вроде как становимся серьезнее, сделали ребрендинг, поменяли логотип...

Есть заведения, которые работают 5 лет – и ничего не меняется, а мы уже стены пять раз перекрашивали в разные цвета. Глобально интерьер мы менять не можем, но стараемся менять атмосферу, добавлять или менять что-то раз в два месяца. И человек приходит фактически в новое заведение. Люди это ценят. За отсутствием конкуренции и при минимальных вложениях в рекламу ты можешь фактически всех притянуть к себе. Главное – потом их удержать.

Мы практически первыми в городе сделали контактную барную стойку – в других заведениях она вроде и спроектирована длинной, но традиции приходить тусоваться за баром нет: обычно перед баром стоит два-три барных стула. У нас перед баром стоит 8–10 стульев, поэтому мы такой движовый бар – иногда на этой барной стойке мы даже танцуем.

В городе совсем нет витрин. И у всех всё заканчивается на том, чтобы приклеить снежинки и повесить мигающую гирлянду в окне. Сейчас идет мода на продающие витрины, и у нас большие панорамные окна, так что мы решили задать новогоднего настроения. Сделали красивые витрины, из «грязи и палок», конечно, – мы очень любим хендмейд.

– А были случаи, чтобы какая-то музыка совсем не понравилась вашей аудитории?

– Какими-то глобальными привозами мы не занимаемся, приезжие диджеи – это обычно какие-то резиденты минских клубов, и такого, чтобы категорически кому-то не зашла музыка, не было. По четвергам у нас в заведении кальян, музыка соответствующая – mantra house: стиль, вышедший из дип-хауса, но с восточным уклоном, всем нравится. Тек-хаус и дип-хаус, какие-то джангловые ремиксы заходят нормально, но пост-рок явно не покатит.

У той же Ёлки в последнее время выходило несколько треков с джангловыми битами, поэтому для людей, слушающих поп-музыку, это не что-то запредельное. Если не угадал с треком – это сразу видно по реакции на танцполе. Есть люди, которым вообще все равно, под что танцевать. Между тем в Узде все потихонечку привыкают к музыке получше.

«С Новым годом, жители Узды, вам привет из Лондона!»

– Что делали на Новый год?

– Я наблюдаю за тем, на что реагируют люди. Предыдущие НГ мы пытались сделать шоу-программу, чтобы были конкурсы и все такое, но людям это не нужно. В этот раз мы назвали мероприятие «Новогодний бардак» – такая игра слов, потому что мы называемся бар «ДК». Когда мы открылись, люди говорили: «Пооткрывали тут бардак», так что это уже устоявшееся выражение в городе.

Новогодняя ночь достаточно длинная, и травить людей только современной танцевальной музыкой тоже нехорошо, поэтому мы решили сделать путешествие во времени и по континентам. За путешествия по континентам отвечали поздравления – мы попросили наших друзей из разных точек мира прислать видеоприветы гостям, а в результате получили видео даже от незнакомых людей. А по времени были условные сеты: 1990-е, 2000-е, современные танцы, девочки делали шоу с переодеваниями. Реально бардак устроили в этом году.

Мы не хотим относиться к Новому году как к какому-то особенному празднику или моменту подведения итогов. Как показывает практика, Хеллоуин у нас для заведений более популярен, чем Новый год. Поэтому праздник у нас скорее в формате домашнего флэта: собрались, слушаем разную музыку, немного трэшим – взрываем хлопушки, танцуем где хотим.

«Самый популярный напиток в Узде – это 50 водки с лимончиком»

– Часто ли бывают ситуации, когда совсем непонятно, что хотят клиенты?

– Ребята подходят к бару и говорят: «Нам два шота», – это значит 2 по 50 водки. Хотя у нас есть коктейльная карта и там отдельная страница с шотами, но это такое понятийное отличие, к этому сленгу мне до сих пор сложновато привыкнуть.

Вообще, в Узде самый популярный напиток – это 50 водки с лимончиком. При этом нормально пьется и дорогой алкоголь: например, «Б52» – довольно ходовой коктейль.

Бывает, что люди сами не знают, чего хотят, и с Нового года мы меняем коктейльную карту, так что появятся коктейли с названиями «Какой-нибудь коктейль», «Что-нибудь», «На ваш вкус».

Мы часто развлекаемся с неймингом, у нас в меню много местных названий. Есть такой район «Сельхозтехника», все говорят коротко «Сельха», и классическая деревенская пицца у нас называется «Сельха». Всем очень нравится – узденцы воспринимают это с воодушевлением. Среди новых коктейлей будет много шотов с местными названиями, будет сет из шести разных шотов, назовем «Поворот на автобазу». Работать с местными топонимами очень прикольно.

«Возраст тоже берет свое – начинаешь уставать от постоянных движух»

– А сколько еще ты готов прожить в Узде?

– Моя жизнь складывается так, что все решения достаточно спонтанны. Если изначально я занимался вечеринками, концертами, работал арт-директором, потом работал с «Мозгобойней», то сейчас у меня полноценная работа с заведением – это дополнительно вникание в кухню, санитарные нормы, и с пожарными надо общаться, и с исполкомом.

В Минске в исполкоме сидят совсем другие люди. Они шире мыслят, у них больше опыта по согласованию чего-либо, а здесь с людьми надо плотно общаться, максимально четко доносить свои мысли, чтобы тебя поняли. В любом движении они видят что-то крамольное, что ты хочешь устроить какую-то жесть в городе – всех свести, всех споить, устроить вакханалию и групповуху.

Одно дело – приехать в такое место на выходные к друзьям, а когда переезжаешь жить, ловишь столько всяких нюансов. Это совсем другая жизнь, думаю, может, пора начинать снимать об этом видео? Пока мне интересно изучать жизнь маленького города, мне интересен новый опыт работы. Плюс возраст тоже берет свое – начинаешь уставать от постоянных движух, вечеринок и концертов.

Вряд ли я надолго останусь в Узде, но пару лет еще побуду. В любом случае надо будет расширяться и куда-то двигаться. На будущее, наверное, выбрал бы себе домик в деревне. Такой не совсем в глуши, я ценю цивилизацию. Да и мне интересно заниматься общепитом комплексно, в управлении опыт нарабатывается.

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

Фото: из архива клуба, belarus360.by.