«Блин, из меня сделают овощ». Минчанка рассказывает, как борется с неврозом и паническими атаками

«Блин, из меня сделают овощ». Минчанка рассказывает, как борется с неврозом и паническими атаками
Кристине 21 год, врачи поставили ей диагноз «невроз». К неврозу добавляются тревога, обсессивно-компульсивный синдром и панические атаки. Кристина рассказывает, через что ей пришлось пройти. 

Кристине 21 год, врачи поставили ей диагноз «невроз». К неврозу добавляются тревога, обсессивно-компульсивный синдром и панические атаки. Кристина рассказывает, через что ей пришлось пройти. 

«ЧЕРТ, МЕНЯ ПОСАДЯТ!»

– Я сотрудник госучреждения. На мне лежит большая ответственность, потому что мы работаем с людьми и важными документами. На работе не знают о моем расстройстве, хотя вроде кто-то начинает догадываться...

Я давно приняла себя и уже привыкла жить со своим заболеванием. И тем не менее кроме мелких симптомов иногда накатывают приступы тревоги.

Самый сильный приступ связан с бывшим парнем, который оставил у меня свою банковскую карту. После нашего расставания я просила его забрать кредитку, но он этого не сделал. А спустя полтора года я проснулась в 4 утра с ясной мыслью «черт, у меня лежит его банковская карта, сейчас кто-то за ней придет, меня посадят!». Я начала метаться по квартире, не находя себе места. Дыхание перехватило от ужаса. У меня потели руки и ноги, я не знала, что делать. Изо всех сил пыталась успокоиться и заставляла себя дождаться 8 утра, когда моя подруга проснется и я смогу ей позвонить. Эти четыре часа длились вечность!

Мысли о смерти провоцируют у меня паническую атаку. Однажды атака настигла меня в торговом центре. Я поняла, что мне нечем дышать, что мои ноги подкашиваются. Больше всего боялась, что сейчас упаду и люди станут на меня глазеть, фотографировать, сделают что-то плохое. Слава богу, я вспомнила совет психолога закрыться шарфом и подышать – это немного помогло.

Очередной «тревожный звоночек» случился совсем недавно. У нас на работе было обучение пожарной безопасности. И мне было так плохо! Меня всю корчило от рассказов о пожарах, о том, что телефонная зарядка может взорваться. В моей голове сразу засела мысль: нужно отказаться от телефона, иначе я умру. А еще я стараюсь не смотреть новости, потому что мне становится очень страшно.

Плюс мне не дает покоя обсессивно-компульсивный синдром. Всем известно, что, когда выходишь из квартиры, нужно проверить, отключен ли свет, газ и т.д. И меня учили этому с детства. Но в последнее время я по десять раз все перепроверяю. Закрыть входную дверь для меня невероятная беда! Я могу закрыть ее, постоять минуту, потом снова перепроверить – и так много раз! Я стою чуть ли не в слезах, потому что опаздываю на работу, но ничего не могу с этим поделать. Я даже пробовала фотографировать замок, чтобы так напоминать себе, что я его закрыла. Но затем снова приходят сомнения… А точно ли я закрыла? Может, что-то не так? И тогда мне приходится звонить маме и просить ее, чтобы она проверила дверь. Все эти истории – просто какой-то кошмар!

 

«ПСИХОЛОГ СКАЗАЛА, ЧТО Я САМА ВО ВСЕМ ВИНОВАТА»

Мое заболевание впервые дало о себе знать, когда мне было 12. Но, я думаю, все началось гораздо раньше... Я стала замыкаться в себе, дико боялась, что с моими родственниками что-то случится, что они вот-вот умрут. Были и травмы, связанные со школой, и даже неоднократные попытки суицида.

В колледже я обращалась к психологу, но она сказала, что я сама во всем виновата, и не посчитала нужным мне помогать. Тогда мне пришлось самой пойти к психотерапевту, который назначил мне психолога. Беседы с ним мне на какое-то время помогли.

При мне нельзя говорить о смерти... Недавно бабушка жаловалась, что стала очень плохо видеть. И на меня накатила новая волна паники: бабушка стареет, все стареют и скоро умрут, а я останусь одна. Это ужасно!

 

«ТЫ ПОТЕРПИШЬ – ТЫ ЖЕ ДЕВОЧКА»

Живу я с родителями, и у них тоже есть проблемы с ментальным здоровьем. Отношения у нас непростые. Мама больше любит папу, чем меня, и это заметно в каждой мелочи. Кто будет сегодня убирать? Кристина. Кому отдать вкусняшку? Отдам папе, а ты потерпишь – ты же девочка. И постоянно повторяется одно и то же – ты же девочка, ты должна терпеть.

Бывает так, что родители меня не понимают. А бывает наоборот – они меня так поддерживают, что я думаю: «Ого, это так классно!» Нам очень сложно, потому что иногда мы психуем все вместе. А раз уж все в семье тревожные, я не могу рассказывать родителям о своих страхах. Иногда говоришь «все хорошо», а сама в это время чуть ли не на стену лезешь. Но проблема в том, что жить одна я не могу – нужно, чтобы кто-то меня контролировал.

Два года назад у меня были отношения, но это было ужасно. Парень использовал меня и в эмоциональном, и в физическом плане. Откровенно говоря, он насиловал меня и говорил, что это нормально. Пока я мыла посуду, он мог подойти сзади и начать заниматься сексом против моей воли. И при этом говорил: «Молчи, никому не говори, иначе я тебя брошу и ты будешь никому не нужна».

Однажды он попросил меня взять на него кредит в размере 14 миллионов, даже написал расписку о том, что все вернет. И я ему поверила. Но расписка оказалась «липовой», он не стал ничего выплачивать и почти перестал со мной общаться. Мы расстались, это был жесткий разрыв. Я мучилась, пыталась резать вены, но, к счастью, у меня не вышло... Моя зарплата на тот момент составляла всего 3 миллиона. Я не могла сказать родителям, что у меня кредит, и очень переживала. Но я сама его выплатила и только потом во всем призналась.

Сейчас смотрю на все с другой стороны. Если бы не было этих ужасных отношений, я бы не сделала того, о чем и мечтать не могла! Это была отправная точка, после которой я попала в больницу и познакомилась там с интересными людьми. Я полюбила себя и многому научилась, в том числе справляться со своими проблемами.

 

«БЛИН, ИЗ МЕНЯ СДЕЛАЮТ ОВОЩ»

Раньше я работала на стройке маляром-штукатуром. Там было просто ужасно, все просто лезли в душу! Атмосфера и люди, которые там были, в конце концов и привели меня к психотерапевту.

А психотерапевт сразу предложил мне «путевку» в психоневрологический диспансер. Я очень испугалась. Блин, из меня сделают овощ! Но меня поддержали друзья и родители, и я согласилась. Правда, на работе мне пришлось скрывать, где я и что со мной, потому что они бы посчитали меня истеричкой.

В больнице меня удивило то, что там были обычные люди – разного возраста, разных профессий и социального статуса. И ни один из них не был овощем.

Все было очень спокойно. Процедуры, психологические группы, прогулки, общение и самое главное – прием таблеток. Ощущение, будто ты в стерильной колбе: о тебе заботятся, кормят и поят, тебя навещают родственники, все тебя любят и хотят помочь. Мне было легко осознать и принять мое состояние, а для кого-то это очень трудно.

В больнице мне было хорошо, я ни о чем не переживала. Но за ее стенами меня ждал сильный стресс. Мысль «о боже, мир такой большой!» не покидала меня ни на секунду. В сравнении с маленькой больничной палатой все вокруг казалось ужасным. Я сразу уволилась с работы на стройке, а еще сменила своего доктора. Она показалась мне непрофессиональной. Все, что она советовала мне, кроме лекарств, сводилось к словам «ходи в гости к своей подруге и рассказывай все ей». Думаю, у нас мало хороших специалистов. Да, есть какие-то врачи, которых все ценят в силу профессии… Но грамотных единицы.

Когда меня перевели к другому доктору, лечение действительно стало помогать. Мне увеличили дозу препаратов, вместо одного теперь я пью три разных. За мной следят и каждый раз подбирают нужные дозы, я общаюсь с психологом.


«У КАЖДОГО ЕСТЬ КАКОЕ-ТО РАССТРОЙСТВО»

Я не считаю, что заболевание меня чего-то лишило. Разве что я стала чаще уставать, впадать в депрессию… Иногда после работы хочется сразу лечь спать. Мне сложно себя куда-то вытаскивать. Но, думаю, мое расстройство дало мне гораздо больше – я стала сильнее.

У меня есть близкая подруга, с которой мы дружим уже лет 10. Она меня очень поддерживает, но не понимает моего состояния. Его может понять только тот, кто сам это пережил.

Хорошо, что есть группы взаимопомощи во Вконтакте, где все обсуждают проблемы друг друга и стараются помочь. Есть чат, где можно писать посты, и я веду там что-то вроде дневника - пытаюсь помочь другим. Например, есть один парень, у которого очень сильные панические атаки, похлеще моих. И я стараюсь его поддержать, советую ему лечиться, слушать мантры. Я вспоминаю свой приступ паники в 4 утра и понимаю, что не могу оставить человека без помощи. У меня есть желание заниматься чем-то таким и в будущем, помогать людям.

По сути, у каждого есть какое-то расстройство, связанное с семьей, работой, учебой или чем-то еще. Но чаще всего мы просто списываем все на характер. Когда-то я тоже думала, что моя нервозность – это всего лишь черта характера.

Принять себя – это огромный труд, но он того стоит. Об этом я много раз говорила в психологической группе. Да, я толстая и нравлюсь себе такой, я считаю всех людей привлекательными. Мне нравится, как я выгляжу (причем не важно, мужские на мне вещи или женские). Я не скрываю того, что лечилась, что принимаю таблетки и хожу к психологу. Вроде все реагируют нормально. Только на работе я об этом не хочу говорить.

С расстройством как у меня человек может справиться только сам. Никто другой не в силах за него это сделать. И я стараюсь донести всем людям: «Хэй, вы все клевые и сильные, вы все можете!» Мне трудно, но я ведь тоже стараюсь что-то делать. 

Имя героини изменено по ее просьбе.

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

   Фото: pixabay.com.

Еще по этой теме:
Медики объяснили, почему в Минске мало людей с депрессией
Социологи: горожане депрессуют и паникуют из-за экономики
Минчане о том, зачем принимают антидепрессанты и как это меняет их жизнь
поделиться