«Еще несколько месяцев назад Иордания была для меня страной, куда я точно не хотела попасть», – говорит наша новая героиня Наста. Но девушка все-таки туда поехала – и сейчас расскажет вам, почему это было отличное приключение.
– Пару лет назад лента фейсбука принесла мне видеоролик, в котором у иорданских мужчин спрашивали, как бы они отреагировали, если бы их сестры захотели поехать учиться в другой город или просто решили жить отдельно. И молодые мужчины в обычной современной одежде с улыбкой на лице отвечали, что это просто невозможно, они бы не разрешили ничего подобного. А если бы сестра взбунтовалась и уехала, ее бы нашли и убили.
А этим летом я искала, куда бы слетать осенью. Мне хотелось приключений и экзотики, и тут как раз подвернулись очень дешевые билеты в Амман. И я подумала, а почему бы и нет.
Когда я сказала подругам, что лечу в Иорданию одна и практически без плана, почти все они назвали меня сумасшедшей. Отговаривать не пытались, но просили быть осторожной и рассказывали всякие ужасы о местных традициях и нравах.
Впрочем, после того видео меня уже было ничем не спугнуть. Было, конечно, немного страшно, но авантюризма во мне было явно больше, чем страха. И в результате все правда складывалось само собой, причем складывалось куда лучше, чем я могла ожидать.
Итак, я прилетела в Амман 30 сентября на одну неделю. У меня были оплачены две ночи в хостеле в Аммане и одна ночь в Вади-Мусе – городке около легендарной Петры. На этом план заканчивался. Разберусь, мол, на месте. Да и в самом Аммане я не очень представляла, что, где и как, и не слишком хорошо понимала, как буду добираться в Вади-Мусу. Но я решила, что если другие могут, то и я как-нибудь справлюсь.
В аэропорте я познакомилась с женщиной из Японии, которая, как оказалось, остановилась в хостеле совсем рядом с моим. Мы решили держаться вместе и взять в городе одно такси на двоих.
От автобусной станции до наших хостелов было около трех километров, но, уставшие от перелетов, мы не были готовы к таким прогулкам. Поторговались с водителем, доехали до хостела моей новой знакомой, а оттуда я решила 500 метров все же пройти пешком. И слава всем богам, что мы ехали именно к ее хостелу, а не к моему, потому что к своему зданию я спускалась по улице, которая была под наклоном градусов 40.
На ресепшене меня встречает Бассам:
– Добрый вечер, я бронировала место, меня зовут Анастасия.
– Привет! Слушайте, я когда увидел вашу бронь, решил, что должен у вас кое-что спросить!
– ???
– Почему у вас так много женщин с именем Анастасия?
– Знаете, я не уверена...
– Я читал одну книгу про Распутина, и там было что-то про императорскую дочь, кажется. В общем, одну важную даму звали Анастасия. Может, это с ней как-то связано?
– Все возможно, конечно, но я так не думаю, если честно.
В тот момент я поняла, что это будет очень интересное путешествие.
Следующим утром я решила пойти погулять по городу, посмотреть римский амфитеатр и прогуляться по цитадели. Перед выходом из хостела вспомнила, как мне говорили, что не стоит выходить с мокрыми волосами на улицу, потому что это может восприниматься как приглашение к сексу. Мне это казалось странным, но я решила, что все же подожду, пока волосы после душа высохнут.
От хостела до амфитеатра был всего один километр, но шла я почти час – рассматривала все вокруг: как в мастерских на моей улице что-то шьют, как на соседней улице продавцы моют с мылом тротуар возле своих магазинов, как все напрочь игнорируют дорожные знаки и переходят улицу где попало и как попало.
Белая как снег, я выделялась из толпы, так что мужчины постоянно флиртовали, много улыбались, заводили какие-то смол-токи. Я была готова к повышенному вниманию, но как-то совершенно случайно нашла способ, как его уменьшить. Я просто здоровалась первой. Этого явно никто не ожидал, и у них, кажется, случалась реакция замирания. Ну и пока они соображали, что к чему, я уже проходила мимо.
В амфитеатре я забралась на самый верх посидеть в тени и, простите уж за пафос, насладиться видом и прочувствовать момент. Впрочем, рассказывать об Иордании без пафоса у меня в принципе не очень получается – слишком уж сильное там было ощущение, что я оказалась в предыстории цивилизации.
Если северная Норвегия – это конец света, то Иордания – это самое его начало.
В какой-то момент ко мне подошел мальчик лет 10 и сказал: «Пойдем, посидишь с нами». А я что? Я пошла. Он был там с мамой, ее подругой и дочкой этой подруги. Дети стеснялись, а с женщинами мы очень мило поговорили. Оказалось, что мама этого мальчика учится на инженерку.
Все было очень приятно, но через несколько минут к нам подошла какая-то подруга этих женщин, и они предложили мне купить парфюм. А так хорошо начинали!
Вскоре пришла моя соседка из хостела, и остаток дня мы гуляли по городу вместе. Отбивались от назойливых таксистов, искали воду, отвечали на бесконечные «а откуда вы?», «вам здесь нравится?» и «добро пожаловать в Иорданию!» от местных.
Кстати, фразу «добро пожаловать в Иорданию!» люди там используют наравне с «привет» и «как дела?», так что за неделю я слышала ее, кажется, несколько тысяч раз.
Солнцезащитный крем не помогал, и к вечеру я была больше похожа на помидор, чем на человека.
«Мы решили не обмениваться номерами и прощались со словами “возможно, встретимся где-то еще в мире!”. И таки да, встретились»
А следующим утром я поехала на Южную станцию, чтобы отправиться в Вади-Мусу. Вообще можно было арендовать машину или взять такси, но это подпортило бы мой бюджет. Можно было поехать на автобусе официального перевозчика Jett Bus, но, как мне объяснили, это очень туристический вариант, а я же хотела аутентики и местного колорита!
В общем, я поехала на так называемом местном автобусе, который отъезжает не по расписанию, а тогда, когда наполнится пассажирами. Минут через сорок ожидания я увидела, что водитель заносит в автобус огромный рюкзак.
И я узнаю этот рюкзак, я где-то его уже видела! Вслед за водителем заходит та самая женщина из Японии, с которой я познакомилась в аэропорте. Мы тогда решили не обмениваться номерами телефонов и прощались со словами «возможно, встретимся где-то еще в мире!». И таки да, встретились.
В Вади-Мусе меня встретил местный мужчина, с которым мы познакомились на каучсерфинге и который должен был меня захостить на одну ночь. Первую ночь я планировала провести в хостеле и даже успела туда заселиться, но ближе к ночи все-таки уехала в дом для каучсерфинга.
Пятеро друзей, которые не очень любят местный консервативный образ жизни, снимают вскладчину дом в деревне Тайба около Вади-Мусы и заселяют туда людей с каучсерфинга. Для них это способ учить английский и больше узнавать о разных культурах, а для приезжих это возможность посмотреть на нетуристическую часть местной жизни.
Местные используют образ Джека Воробья, чтобы разводить женщин на секс и деньги
Следующим утром я иду в Петру и уже на самом входе умудряюсь поругаться с мужчинами, которые слишком настойчиво предлагают мне прокатиться на коне или ослике. Я несколько раз вежливо отказываюсь, но они продолжают настаивать, и я все-таки говорю, что не буду кататься на животных, потому что мне их жалко. Мужчины оскорбляются, начинают кричать, и я понимаю, что они слышат что-то подобное каждый день.
Настроение немного портится, но метров через триста полицейские зовут попить с ними чаю: «Да не бойся, мы тут же, прямо около дороги, мы полиция, вот наш пост, и не переживай, все бесплатно». Мы немного перекрикиваемся, и я все-таки соглашаюсь.
Пока заваривается чай, к нам подъезжает на лошади Джек Воробей – один из местных мужчин, которые используют киношный образ, чтобы разводить женщин на секс и деньги. Я знала, что, как и зачем они делают, но полицейские провели мне целый инструктаж, суть которого сводилась к тому, что с Джеками не надо разговаривать, им не надо улыбаться и не стоит пытаться быть вежливой.
В конце основного туристического маршрута в Петре стоит древний монастырь. Чтобы подняться к нему, надо пройти почти тысячу ступеней. Местные не любят, когда кто-то говорит, что ступеней тысяча, и возмущенно уточняют, что их то ли 980, то ли 930. У меня в ответ на такие уточнения появлялся нервный смех – кажется, после двухсотой ступени уже не особенно важно, сколько там еще осталось.
И никто же не предупреждал, что за монастырем будут еще горы! Все говорили так, будто монастырь – это финальная точка, а самое главное – просто пройти эту тысячу ступеней. Но нет, впереди еще несколько вершин. Правда, там у меня уже была такая стадия усталости, когда становится наплевать, сколько еще надо идти, – тело входит в режим автопилота.
«Мята плохо влияет на мужскую силу. Мы больше любим бедуинскую виагру – верблюжье молоко. Оно вообще все лечит»
Следующим утром водитель автобуса забирает меня в Тайбе около старого закрытого базара, откуда-то приносит теплую лепешку и раздает всем в автобусе. Я еду в пустыню Вади-Рам.
Этот пункт путешествия пугал меня больше всего – я знаю, как что-то разруливать в городе, но в пустыне? Но, когда еще в Аммане я сказала Бассаму из хостела, что я журналистка, он дал номер телефона одного гида в пустыне и сказал: «Позвони Тейсиру и скажи, что ты подруга Бассама из Аммана и что ты журналистка. Все будет шикарно – он очень хороший гид и занимается охраной пустыни, он тебе все покажет и расскажет».
Потом выяснится, что Бассам по правилам хостела должен давать контакты другого гида и другого лагеря, с которым они сотрудничают, но на правила всем вокруг совершенно наплевать.
Тейсир встретил меня в деревне и отвез в лагерь, откуда вместе с парой из Израиля (потом женщина сказала мне, что они не были парой, но прикинулись мужем и женой, чтобы бедуины не слишком с ней флиртовали) я поехала на целый день в джип-тур по пустыне. Песок, горы, еще больше гор... Брат Тейсира, Яссер, рассказывал нам разные истории о жизни в пустыне, легенды Вади-Рама, показывал белую, черную и красную части пустыни.
– Знаете, мы тут в Вади-Раме не очень любим мяту.
– А как же знаменитый бедуинский мятный чай?
– Мята плохо влияет на мужскую силу. Мы больше любим бедуинскую виагру – верблюжье молоко. Оно вообще все лечит.
– Яссер, может, дело не в мяте, а в том, что вы тут курите по несколько пачек сигарет в день?!
Смотреть закат он повез нас на большую дюну. Это было так красиво, как бывает только в дурацких фильмах со смазливыми главными героями – с дюны видны все три части пустыни, вокруг шикарнейшие горы, за одну из которых закатывается солнце. Как и положено по закону жанра, я расплакалась.
Когда все в лагере заснули, Тейсир разжег костер около пещеры, принес мне одеяло, сделал травяной чай и стал рассказывать о своей жизни в пустыне. А потом говорит: «Все равно лагерь видно – это не то. Поехали». Мы объехали гору и оказались в месте, откуда не видны ни лагеря, ни деревня, ни другие люди. Часов до четырех утра мы разговаривали, дремали и снова разговаривали. Потом вернулись в лагерь, я попыталась поспать в своем шатре, но после ночи под звездами у меня это не очень получилось.
– Тейсир, а что это там висит в деревянной раме?
– Верблюжьи кости.
– Это что-то значит для вас?
– Нет, просто декор.
Утром Тейсир отвез меня в деревню, и оттуда я поехала в Акабу. Цель была только одна – покупаться в море. В Акабе оказалось, что все автобусы официального перевозчика на тот день забиты, потому что накануне в городе был концерт, на который приехала тьма людей из других городов.
Я собираюсь искать станцию местных автобусов, но перед этим нахожу пляж, где совершенно случайно знакомлюсь с местным мужчиной, которому тоже надо в Амман. У меня нет ни сил, ни желания разыгрывать скромность, и я прямо говорю: «Поедем вместе, а то когда я одна, с меня сдирают за все бешеные деньги. Ок?»
Автобус ехал почти шесть часов, нас несколько раз останавливали на проверку документов и самого автобуса, в автобусе можно было курить, а сидящая за нами маленькая девочка пыталась надеть свой ботиночек на голову моему соседу. В общем, это было именно то, чего я хотела, – никакой туристической приукрашенности, просто обычная местная жизнь.
«У меня проскальзывает мысль, что меня, кажется, пытаются купить»
В свой последний полный день в Аммане я решила не гоняться за достопримечательностями и просто гулять по городу. Вспомнила, что есть еще люди с каучсерфинга, с которыми можно было бы встретиться. Один мужчина приглашал днем погулять по парку, попить соку.
Буквально через пять минут после встречи он начинает в красках рассказывать, как я ему нравлюсь и как он хочет, чтобы я его запомнила. Везет в местную лавку с сувенирами, посудой и украшениями ручной работы, покупает мне там кольцо, подвеску и мелкие сувениры. Я чувствую себя странно, не понимаю, что происходит, и у меня проскальзывает мысль, что меня, кажется, пытаются купить. Но нет, никаких намеков на секс.
Он привозит меня назад в хостел, я рассказываю Бассаму, что произошло, мы смеемся, и он успокаивает меня, объясняя, что мне нечего бояться. «Все в порядке, Наста, все в порядке».
Через несколько часов мне пишет еще один парень с каучсерфинга и приглашает в гости. Минут 40 мы пытаемся разобраться, какой адрес указывать в приложении такси, по пути я с помощью гугл-переводчика прошу водителя заехать в обменник, потом он на развязке съезжает не туда и на задней передаче возвращается метров 200, а в конце в качестве вишенки на торте привозит меня не в тот квартал.
Мы с моим новым знакомым наконец находим друг друга.
– Саддам, а чем ты вообще занимаешься по жизни?
– У меня образование летчика гражданской авиации, но я уже пять лет не могу найти работу.
– Почему так?
– Меня зовут Саддам Хуссейн.
Он потом показал мне айдишник и лицензию – это все правда.
Полночи мы сидели вместе с его другом, ели шаурму по-итальянски, пили арак и рассказывали друг другу безумное количество историй из жизни. Я решила переночевать там же и уже утром возвращаться в хостел. Пошла укладываться, и тут Саддам увидел, что штора не закрывает окно полностью и что кто-то снаружи смотрит ровно в это самое окно. Он что-то крикнул по-арабски, но тот человек не ушел. Тогда он достал из шкафа пистолет, подошел к окну и дважды выстрелил в воздух.
Я лежала под одеялом и думала: «Сейчас приедет полиция, нас всех арестуют, не разбираясь. А так ведь все хорошо было!» Почему-то мне казалось, что, если я вызову такси, это только привлечет лишнее внимание. Саддам успокоил меня и сказал, что полиции ждать не стоит, что все в порядке. Я заснула.
Седьмое октября. Я сижу в самолете Амман – Вильнюс, совсем скоро он взлетит, и пилот объявляет: «В Вильнюсе сейчас тоже прекрасная погода. Небольшой дождь и +4».
Но выходить из самолета уже слишком поздно.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: личный архив героини.
а так всё хорошо начиналось...
"А если бы сестра взбунтовалась и уехала, ее бы нашли и убили."