Александр Александров переехал в США 8 лет назад, когда ему было 28. Он прошел путь от сотрудника ресторана фастфуда до совладельца нескольких успешно работающих в США бизнесов. Его историю рассказывает сайт probusiness.io.
– Я иммигрировал в Штаты в 2010 году. До этого был здесь дважды: в 2003-м по программе студенческого обмена и в 2005-м работал на круизных лайнерах. Но расскажу подробнее обо всем по порядку.
«Мыть посуду в ресторане психологически приятно»
В 2003 году я пробыл в Штатах с мая по октябрь, за это меня чуть не выгнали из университета. Работал в ресторане Wendy’s на жарке картошки фри, потом меня повысили до жарки котлет для гамбургеров. Еще была работа в сэндвичной Subway. Там самым сложным было научиться разрезать вдоль батон для бутерброда. Я их перепортил тогда штук, наверное, двадцать. Также работал в магазине сувениров и пляжного барахла, которым владели два брата-араба. По вечерам подрабатывал бассером (отвечал за уборку и сервировку столов в ресторане) и мойщиком посуды.
Кстати, мыть посуду, как ни странно, приятно психологически. Моет машина, а ты четко видишь результат: было грязное – стало чистое. В то лето мой заработок составлял $7–10 в час. Я работал по 14, а бывало, и по 16 часов в сутки.
По сути, Америки я не видел. Один раз была ситуация: пришел на работу в Wendy’s в два часа дня, а ушел в шесть часов утра. И самое обидное, что часы работы после двенадцати ночи почему-то не посчитали. Очень я тогда разозлился. Чтобы вернуть честно заработанное, пришлось потом хитрить и пробивать тайм-карты, когда на самом деле меня там не было.
В тот первый приезд в Америку у меня были мысли остаться, но не хватило смелости, наверное. А может, понимания зачем. За пять месяцев работы в США я скопил $8000.
Как я стал главным по алкоголю
После окончания университета я узнал про работу на круизных лайнерах. Прошел интервью в Минске. Никакого блата, никаких связей. Приехала американка, провела интервью с 65 людьми, из которых взяли 58. Английский у всех, включая меня, был так себе. В конторе, которая нас готовила к интервью, посоветовали подаваться на позицию ювелира в магазин дьюти-фри – там условия работы лучше. Я прочитал какие-то материалы по теме, на интервью сказал, что есть опыт в этой сфере, – ну, меня и приняли. Уже потом, на корабле, конечно, поняли, что никакой я не ювелир. Но отправлять меня обратно было дорого, поэтому меня перевели в отдел алкоголя и сигарет, где я и работал почти все время действия контракта.
Место было правильное: я быстро познакомился со всем персоналом, и, поскольку купить алкоголь можно было только у меня, и капитан, и начальник охраны стали «своими» людьми. Первые круизы были на Аляску, где алкоголь и сигареты стоили в разы дороже, чем на корабле. В месяц я получал около $2000, но это был далеко не весь доход…
После восьми месяцев работы на кораблях я вернулся в Минск. Немного поработал в сфере прокладки и настройки локальных сетей, потом менеджером по продажам компании Procter&Gamble. Зарплаты там тогда были очень хорошие, у некоторых моих коллег официальный доход, учитывая процент от продаж, доходил до $10 000 в месяц. Также у меня был свой мелкооптовый бизнес в этой же сфере.
В 2010-м я снова уехал в США, куда на тот момент уже иммигрировал мой младший брат. Все следующие бизнесы я делал именно с ним.
«Понял, что не для того моя розочка цвела»
Первым моим бизнесом в Америке по приезде была пересдача жилья. Снимали дома на летний период в курортных городах и пересдавали потом покомнатно. Занимались этим недолго, по сути, один сезон. Приносило это от $2000 до $4000 в месяц, но было много напряга с постоянно приезжавшими и уезжавшими студентами, поддерживать рентабельность бизнеса было довольно проблематично. С другой стороны, было весело: у нас жили сорок пять студентов в четырех домах, лето проходило в формате вечеринок и пляжа.
Второе, что было опробовано, – точка по продаже уличной еды. В Нью-Йорке много таких. Прямо на улице стоит фудтрак, в который интегрирована кухня. Было нас три партнера: я с братом и пакистанец Тахир. И еще работник, тоже пакистанец. Платили мы ему $100 за 12-часовой рабочий день. Меню было простецкое: курица с рисом, фалафель, ну и все в таком стиле. Подготовка к бизнесу заняла больше времени, чем все это просуществовало. Трак обошелся нам в $40 000, потому как был почти новый.
Себестоимость одного блюда была около $3,5, а продавали мы его по $5–6. Чтобы заработать хотя бы $150 в день, продать надо было в среднем около ста порций, что иногда было тяжело, особенно в дождь. Место можно было выбирать хоть каждый день новое, в соответствии с правилами парковки.
Но… невзлюбил я эту тему очень сильно. Контролировать бизнес-процессы нужно было круглосуточно, забот море.
Утром трак надо было привезти, вечером – увезти в гараж, раз в неделю полная чистка – санстанция не дремлет, постоянно поддерживать ассортимент продуктов. С утра должны были быть завтраки – пончики и кофе, которые надо было закупать чуть ли не в четыре утра, а после завтрака – другое меню. При этом, как я уже говорил, продавалось не все и не всегда.
Короче, бизнес в целом был прибыльный, но деньги получались небольшие, проблем было много, отнимало очень много времени. В идеале надо было выводить его хотя бы на пять точек – а меня от одной уже зло брало. И, когда личная машина начала пахнуть рисом и помидорами, я понял, что не для того моя розочка цвела. Не наше это.
«Выскочили» мы из этого бизнеса очень неплохо – потеряли относительно немного, около $1500.
К слову, в США каждый вид мелкого бизнеса «закреплен» за определенными нациями. Например, стритфудом в основном занимаются пакистанцы, египтяне, индусы и т.д. Русских и белорусов, кроме нас, наверное, не было. Может быть, поэтому все у нас было, скажем так, коряво. Нет, нас никто не ущемлял, просто мы изначально были белыми воронами в этом бизнесе.
А вот значительную часть автобизнеса здесь держат как раз выходцы из СНГ. Может, потому что наши ребята изначально более толково подкованы в техническом плане, обладают аналитическим умом и так называемой смекалкой. К тому же в постсоветских странах иметь крутую тачку – это признак статуса. Поэтому, приезжая сюда, многие сублимируют свои нереализованные желания в автобизнесе.
«Прибедняются, жалуются, но продолжают с тобой работать»
Параллельно с фудтраком у нас набирал обороты именно бизнес по продаже машин. В начале все было очень примитивно. У нас с братом не было доступа ни к аукционам, ни к базам по истории авто. Мы просто использовали сайт Сraigslist – вроде нашей «Автомалиновки». Основным типом сделок был экспорт в Россию и Беларусь друзьям и знакомым. Новые клиенты находились через сарафанное радио. Но постепенно желающих заказать авто становилось все больше. По сути, все, что нужно было для того, чтобы к тебе обращались, – делать все на совесть, не врать при описании авто, четко выполнять сроки доставки. Очень удивляло, как легко люди доверяют довольно значительные суммы в общем-то незнакомому человеку. Никакого договора и гарантий не было. Все было построено на адекватных консультациях и на том, что я всегда снимаю трубку телефона: даже в 4 утра я отвечал на все вопросы. География продаж тогда была такой: Минск, Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Кемерово, Чита. Большинство клиентов я лично никогда не видел.
Но, когда растаможка резко повысилась, наш экспорт «накрылся медным тазом». Далее было два варианта: искать что-то другое или пытаться работать с этой же темой на внутреннем рынке. Мы начали пробовать второе.
Так эта тема затянула нас на восемь лет. Было много чего пройдено. Начинали от двух машин в ассортименте – сейчас продаем около 25–30 в месяц. Средняя цена авто – $6000–7000. Прибыль с одной машины – $800−1200. В среднем авто продается около недели, бывает быстрее. Сейчас это уже довольно серьезный поток с четкой сегментацией.
Около 60% продаж идет на экспорт: Нигерия, Ливан, Чад, Сенегал, Коста-Рика, Доминикана, Кот-д’Ивуар, немного Гонконг, Германия, Литва, Кыргызстан. 40% наших продаж – внутри США, есть направление по экспорту мотоциклов в Россию. Частично юридическим лицам, частично конечным клиентам. Покупаются машины пакетами у крупных дилеров новых авто – по сути, это машины, которые владельцы сдали в трейд-ин. Что-то покупается через аукционы, что-то – на Сrаigslist.
Основной сегмент экспорта – Африка. Принцип работы такой же, как и раньше. У нас появилась наработанная база клиентов, которые рекомендуют нас своим знакомым. Ничего сложного в этом бизнесе нет: если ты не обманываешь, делаешь все в срок – люди тебе доверяют. Плюс надо понимать, что, сидя в Африке, России, где угодно, очень сложно найти толкового человека в США, который будет все делать вовремя, снимать трубку, когда возникли косяки, и их разруливать.
Очень важно вести дела прозрачно. Нет ничего зазорного в том, чтобы озвучить клиенту цифру твоего заработка. Любая работа должна быть оплачена.
Правда, я заметил такую особенность: белорусским клиентам важно услышать, что ты чуть ли не теряешь на этой сделке. Тогда у них легко на душе. И, наоборот, травма, если зарабатываешь хорошо. Это присуще не только белорусам – доминиканцы, нигерийцы, индусы и украинцы в этом похожи. Они прибедняются, жалуются, торгуются до последнего, пытаются навязывать свое видение, но все-таки продолжают с тобой работать.
А вот американский клиент скажет: «Я понимаю, что ты купил эту машину за $3500, я покупаю за $5000, но мне нормально». Для него странно, если ты теряешь, продавая ему. У него в этом случае в голове конфликт: зачем ты тогда вообще это делаешь?
Основные клиенты в России – перекупщики. Они тоже видят сумму моей прибыли – и их это устраивает. Их интересует только экспортный потенциал машины: за сколько они сами смогут ее продать. Никто не спорит, все довольны, что зарабатывают.
Большинство клиентов адекватны. Хотя случаются и приколы. Например, один раз нам заказали машину в Россию – почти новый «Лексус» за $25 000. С растаможкой и доставкой он выходил клиенту под $45 000. И хотел он именно переднеприводную машину – потому что «расход бензина меньше».
Заработать на «домах-банкротах»
В определенный момент пришло понимание, что хочется уже перейти на новый уровень дохода и способ его получения. Продавая машину, ты зарабатываешь один раз. Чтобы заработать снова, ты снова покупаешь и продаешь. То есть доход увеличивается только за счет объемов. Мы же хотели иметь пассивный доход и возможность масштабирования системы неограниченное число раз. Поняли, что это возможно в сфере недвижимости.
И вот за что мы взялись. В США существует налог на недвижимость, который платится раз в год и составляет довольно значительную сумму в зависимости от штата и стоимости дома. Если хозяин не может его заплатить, дом забирают (либо штат, либо банк – если дом взят в кредит). Такие дома, как правило, убиты, у них могут быть отключены газ, вода, электричество. Они могут иметь статус нежилых. Далее дом выставляется на аукцион и продается либо за сумму невыплаченных налогов по начальной ставке, либо за сумму остатка кредита. Рынок таких домов-банкротов довольно большой. Если такой дом привести в порядок, его рыночная стоимость будет намного больше.
Допустим, у вас есть $100 000 наличными. Покупается такой дом за, скажем, $60 000, в нем делается ремонт и выплачивается коммуналка – это около $30 000. Итого $90 000. Потом он сдается в аренду и начинает приносить прибыль. Важно отметить, что на этом этапе его рыночная стоимость – оценка делается еще до покупки – $150 000–170 000. Бумаги, подтверждающие это, подаются в банк для рефинансирования. Банк дублирует оценку, удостоверяет, что она верна, и выдает тебе кредит, равный примерно 75–80% от оценки дома под залог. То есть при оценке в $150 000 выходит около $120 000. Получается, что мы вложили в дом $90 000 плюс взяли у банка кредит $120 000. По кредиту ты платишь меньше, чем получаешь с аренды. Дом сам себя окупает и потихоньку растет в цене. Плюс у тебя есть $120 000 для покупки следующего дома. И так можно делать бесконечное количество раз, наращивая портфолио недвижимости и создавая на каждом объекте положительный поток дохода.
Рисков в такой схеме, по сути, нет. Главное – правильно все рассчитать: оценить дом по рынку, прикинуть доход по аренде и ежемесячные платежи по кредиту в месяц.
Деньги рефинансированы, в худшем случае банк заберет дом. А если под каждый дом оформлять отдельное юридическое лицо и делать страховку – не страшно вообще ничего, даже пожар или ураган. Страховые выплаты могут быть еще выгоднее, чем продажа дома.
«Выгодных идей много – взять и сделать мешают лень и страх»
Про уровень английского, необходимый для работы в Америке, могу сказать следующее: это инструмент, степень владения которым не влияет на успешность или неуспешность. Хорошим знанием языка в сфере продажи автомобилей, например, должен обладать менеджер по продажам авто конечным клиентам, а не владелец бизнеса.
На мой взгляд, чтобы преуспеть в США, необходимы три вещи:
1. Логическое мышление, умение анализировать.
2. Фокусирование на цели и умение доводить идеи до логического завершения. Выгодных идей здесь много, многие лежат на поверхности, а взять и сделать часто проблема – одолевают лень, страх и так далее.
3. Умение учиться у людей, которые выше тебя в данной сфере, и лезть в сделку с теми, кто умнее тебя.
Да, прожив в США 8 лет, я, конечно, стал другим. Все белорусы здесь меняются. Как мне кажется, они становятся индивидуалистами – свободными в плане личных взглядов и мнений, более свободными финансово. Те, кто добился чего-то сам и прошел через многое, не захочет все это потерять или поменять свой образ жизни в угоду кому-то. В Беларуси многие живут так, как от них ожидают родственники, коллеги, знакомые.
Те же, кто иммигрировал сюда и «отгреб по полной», живут так, как им хочется, и не пойдут на компромиссы. Они сделали себя сами. Они дорого отдали за это.
Но тут есть и обратная сторона медали – тяжело выстраиваются отношения между мужчинами и женщинами. Среди моих знакомых много классных парней и девушек, суперинтересных и успешных. Только они одиноки, и более того – их это в целом устраивает.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: архив автора, fishki.net.
