«Считаю себя злым человеком, но при этом я искренний и адекватный». Минчане о том, почему им нравится быть злыми

– Да, я считаю себя злым человеком. В детстве и подростковом возрасте я наоборот отличался чрезмерной добротой и послушанием. Мои родители православные, водили меня в воскресную школу и в музыкалку. Но со временем все поменялось: в 16 лет случайно попал в футбольную фанатскую группировку, где кроме ненависти, которая разрасталась с каждым днем, ничего вокруг не было.

Стыдно ли мне за то, что я злой? Скорее всего, стыдно за поступки, которые делались в порыве гнева. У нас существовал лозунг: «Страха нет». Были группировки «правые», то есть мы, и «левые», проще говоря, антифашисты и фашисты, только не с автоматами, а с ножами, газовыми баллончиками, травматическим оружием и битами. Нас никто не заставлял бить людей, мы шли сами из-за деятельности «врагов», которые избивали ветеранов на девятое мая, резали «нерусских» насмерть и все в таком духе – это не могло оставаться безнаказанным. В такой войне невозможно было быть хлюпиком, потому что либо ты, либо тебя. Нас учили бить до последнего треска черепа, а это не может не сделать тебя чересчур злым человеком, когда добивать бездыханных уже входит в привычку.

Однажды, гуляя по городу с главарями, мы наткнулись на фашистов. Они подлетели с вопросами, называли нас «шавки». Мне дали команду побить одного из них. Я, не думая, ударами повалил человека на землю и двумя ногами прыгал на его голове. Просто как робот делал. А когда все закончилось и мы свалили, мне стало страшно, что я способен на такое. В момент драки не было чувств: они отключаются, и только потом начинаешь осознавать, что можно было его убить и испортить себе жизнь.

Я потом встретил его через две недели. Пол-лица синее. Он не узнал меня, потому что я тогда в капюшоне ходил. Нашу группировку можно было узнать по спортивной одежде известных брендов из секонд-хенда.

Учили нас главари этих самых банд, они давно были в движении и много чего умели. Тренировки были семь дней в неделю, как в зале на перчатках, так и на улице без них. Те самые главари давно уже сидят за то, что сделали, а некоторые уехали за границу подальше от проблем, осознав, что не смогут здесь спокойно жить. 

Злым быть и хорошо, и плохо. Хорошо, когда твоя черствость не даст заплакать в сложных жизненных ситуациях, как это делают парни в 25 лет, расставшись с любимой. И это смешно.

Добро – это эмоции, испытываемые к близким, полезные поступки и ненапрасная жизнь. Зло – это неуважение к людям. Нельзя считать живое за ничто, потому что когда часто бьешь, то забываешь, что перед тобой человек. Мы как камни изнутри, но добра в нас хватает. Гнев дает мудрость, ведь чувства не превалируют над разумом, и мы остаемся в трезвом рассудке.

Я понял, что удобнее совмещать в себе добрые качества и в то же время оставаться черствым. Это так называемый щит от грязного мира, где слишком часто предают, лгут и бросают. Хоть я и злой человек, но не люблю употреблять это слово по отношению к себе. Черствость – да. Многие лицемерят, когда говорят, что они добрые. Моя черствость не дает верить каждому добрячку, который скорее всего улыбается для своей выгоды.   

Я просто в один момент в 19 лет ушел из этого в другую жизнь, потому что начал себя терять. А еще тогда друг погиб – глаза открылись, и я ушел. Поступил в универ, завел новые знакомства – вернулся в добрый мир. Сейчас я много путешествую, и это вообще мечтательность, другой мир. И плевать, куда ехать. В общем, сейчас хочется быть полезным. Я же сам по себе искренний и адекватный.

– У моей жены есть брат Виктор. Он женился на нелюбимой женщине, которая от него забеременела. Вот они живут уже 40 лет вместе, и она ему ужасно надоела – и не только, кстати, ему. На одном из семейных мероприятий я сказал Вите, что если бы был ее мужем, то за эти 40 лет я успел бы ее убить, отсидеть и вышел бы уже.   

Но на самом деле эту шутку не я придумал. Я ее слышал от разных людей, многие так и говорят, мол, как ты терпишь такого человека. Да, это грубые шутки, но часто очень уместны. А еще я по радио слышал, что для того, чтобы быть счастливым, нужно каждый день кого-то убивать. Потому что часто люди препятствуют твоим планам: вот, ты что-то хочешь сделать, а тут – раз и какой-то заслон. Значит, его надо убить и, пожалуйста, тебе открыта дорога. В этом обществе или терпи, или убивай. Но терпение, конечно, выручает человека.    

Мы иногда злые бываем от того, что хотим вот именно сегодня что-то сделать. А Земля чуть-чуть покрутится, и завтра уже иначе решается вопрос.

Я прямо не скажу, если человек меня злит. На начальника особо ничего не скажешь, поэтому я стараюсь отшучиваться. У меня был гадкий начальник, в два раза младше. Он иногда заставлял меня делать чужую работу, даже кричал. А я смеюсь и отвечаю: «Как приятно звучит твоя речь, у меня внутри все тает от радости». Это его доканывало, прямо колотило. А через пару лет он сильно заболел из-за нервов. Юмор в жизни сбивает острые углы. Хотя я не могу выделить только черный юмор, белый тоже иногда подходит под аплодисменты.  

Еще я убивал котят, но это необходимость. Я же без причины не могу просто взять лопату и по башке собаку ударить – я такого себе никогда не позволю. А если, например, котят 8 расплодилось, зачем они в моем дворе? А смысл их жалеть? Это, конечно, противно, и кажется, не хочу я делать эту работу, пусть вместо меня кто-то. Вот моя теща, когда жила с нами, котят в мешок засунет –  и в ведро. Они же могут всю кошку ссосать так, что она еле ноги тянет.

– Меня очень раздражают милые люди, особенно милые девушки. Такие вот с кучерявыми волосами, маленькие, которые при разговоре постоянно протягиваю гласные, вот так: «Оооооой какая милотаааа». В моей группе была такая девочка. Подобные люди пытаются всем помочь, везде участвовать, но и внимания к себе от других требуют тоже очень много. При этом мне кажется, что они очень расчетливые и лицемерные. Однажды при какой-то ссоре я сказала ей, что когда-нибудь ее побью.

А еще у меня была соседка по комнате в общаге, которая тоже строила из себя милую и не передавала вовремя важную информацию от друзей. А потом я через полгода узнавала об этом.

У меня есть добрая тетя, которая ходит петь в православную церковь. Иногда ее доброта граничит с безответственностью: такая вся блаженная рассказывает про правильную жизнь, крестит всех подряд детей. А когда у ее собственных малышей зубы болели, она забивала на это и просто клала им в рот кусочки сала. Ее первый муж болел туберкулезом и сидел в тюрьме, так она детей с собой к нему потащила. После его смерти она приводила домой любовников-алкоголиков, которые иногда спали в туалете.

Люди иногда делают очень странные вещи, и к этому надо привыкать. Действительно, есть противные ребята, после общения с которыми хочется помыться. Поэтому варианты им мстить или верить в бумеранг мне нравятся больше. Я считаю, что гадкие поступки не должны сходить с рук. Когда у людей, которые сделали мне больно, случается беда – я радуюсь, потому что хоть немного справедливости и баланса в мире должно быть.

Я в целом не за добрых персонажей. Даже в детских мультиках мне нравились хулиганы или наглые ребята, которые всякую чернь творят. Есть один советский мультик, называется «Динозаврик». Там один из главных героев – Мурлокотам. Низкий, худой чувак с огромной шевелюрой. Он где-то отхватил себе корову и вместе с ней забрал все деревья с яблоками и поработил пол-острова, на котором жили еще другие животные, раз в сто крупнее. Они могли его просто задавить лапами, но нет, вместо этого они сидели, мучились от голода. Таких героев я просто обожаю.

Еще я не люблю правильную и добрую музыку, мне не нравятся завывания и бесконечные мысли про несчастливую любовь, песни типа «Я буду тонкой нитью на твоем запястье» или «Мимо нас пьяное солнце». А если хотите пострадать, то лучше слушайте Мэтта Эллиотта.